2033
Белый глаз диода освещает тонель,
Пронизывающий ветер заменил здесь метель.
Несколько недель пути, в руках АКМ,
Подземные лабиринты, с заглавной "М".
Верили политикам, а Богов умоляли,
Но надежды и мечты на детонаторах стали нулями.
Нас удаляли бомбами точно в цель,
Будто мы вирус, а планета диск "С"
"За нами следит владыка тоннелей"
Дети не видели неба над каменными сводами,
Осталось за асфальтом и грунтовыми водами.
Обрывки газет из тоннелей ветром,
Теперь границы на посту за трёхсотым метром.
Смотки проводов, слепые черви
Навсегда въелись в стены коридоров чернью.
По параллельным за станцией станция,
Через пару дней я буду на границе "ГАНЗЫ".
А там грибы, чай и совет старших,
они решат куда я двинусь дальше.
Я устал и не слышу о чем они говорят,
мне нужны только патроны и батарейки для фонаря.

Секунда для вдоха, две для выдоха,
Отступать некуда, позади "ВДНХ"
Завтра утром они почувствуют смерть нутром,
Я не оставил последней патрон.

Мы просто мысли в чей-то больной голове.
Нехватка кислорода, в ткани мозга и привет.
Чья-то игра, в которой мы все марионетки,
Раньше воевали страны, теперь ветки.
Гул, готовый в любую секунду свести с ума,
Поменяв полюса - это реквием, белых детей апокалипсиса.
Завтра вылазка в библиотеку, помни где мы.
Там наверху уже другие аборигены,
Эти твари умеют дублировать голоса,
Ни в коем случае не смотри им в глаза.
Они готовы сожрать тебя заживо без майонеза,
Прежде чем успеешь скинуть приклад винтореза.
А на соседней ветке, по центрам,
Куда по жестче концерты.
Биологическая дрянь, отпущенная погулять без рецептов,
Плотоядная плоцента.
Завтра мы будем в Останкино, на башне,
Окидывая взглядом каменные башни.
Дворов Москвы, потерянный рай душным летом,
завтра снова взлетят ракеты.

Секунда для вдоха,
две для выдоха,
отступать некуда,
позади "ВДНХ"
Завтра утром они почувствуют смерть нутром,
я не оставил последней патрон.